|
При мыслях об отце у меня в голове не появлялось никаких воспоминаний, только начинал кружиться белый туман.
Чтобы заполнить пустоту недостающих воспоминаний об отце, я почти все четырнадцать лет потратила на создание постоянно меняющегося воображаемого образа, который я непрерывно дополняла своими фантазиями. Мне представлялся добрый, мужественный человек, с ярко выраженными мужскими чертами. Но этот образ, конечно, был навеян встречами с отцами моих подруг и рассказами бабушки и тети. До моей встречи с реальным человеком этот ?воображаемый отец? неотступно сопутствовал мне повсюду, утешая меня в моем сиротстве. Я делилась с ним своими обидами и радостями, рассказывала ему про себя, а он отвечал мне словами утешения. Часто в подобных случаях мне казалось, что отец и вправду рядом, и на сердце становилось спокойней.
Но сейчас, когда фантазии должны были вот-вот стать явью, я не могла найти в душе прежнего спокойствия.
А что если реальность разрушит этот образ, годами создаваемый моими дочерними чувствами? Душа моя была полна переживаний и внутренних конфликтов. Тем более в том мечтательном возрасте, в котором я тогда находилась, предстоящий отказ от мечтаний и встреча с явью вызывали беспокойство, страх и вместе с тем неудержимо тянули к себе. Путь среди желтых холмов плоскогорья казался мне бесконечным. Когда же он подойдет к концу? Ведь в конечном пункте этого пути меня ждал ответ на немой вопрос об отце, запечатанный в моей душе долгих четырнадцать лет. Чем ближе становился этот час, тем больше мне хотелось получить ответ на этот вопрос.
Я молча считала про себя километры нашего длинного пути — тысячи километров, проведенных в поезде, автобусах, на телеге и отмеренных пешком. И вдруг радостные возгласы пробудили меня к реальности и оторвали от мыслей. Наконец-то! Впереди на ясном фоне неба отчетливо вырисовалась Яньаньская пагода!
Яньань! Наконец-то я добралась сюда! Сердце бешено забилось от радости, но вдруг сжалось... Я скоро увижу отца, но узнаю ли я его.
Холодно же на севере! В это время года в Чэньду полыхает осенний фестиваль плодов – ветки гнутся от созревших фруктов, а здесь, в Яньани, – царство холодного ветра, настоящая зима.
Снежинки кружатся в воздухе, как чистые лепестки цветов, плавно проплывают над землей, подчеркивая северный колорит земли, закованной в снег и лед.
Снег выпал перед самым нашим прибытием в Яньань, улицы, мощеные камнем, покрылись тонкой корочкой льда. Человек, сопровождавший нас, закутанных детей, сидящих на телегах, привез наш отряд прямо в Янцзялин, расположенный в трех километрах от Яньани, — там была штаб-квартира ЦК КПК.
Яньань – крошечный и очень бедный северный городок, расположенный в V-образном горном ущелье. Одетая в лед река Яньхэ слепила глаза отраженным светом бледного солнца, и. этот пучок света сопровождал нас до самого выезда из городка. Зимняя Яньхэ казалась спокойной и ласковой. Но летом река проявляла свой норов. Она нередко выходила из берегов и затопляла прибрежные дома. Пагода, поднимавшаяся над излучиной реки, была построена в давние времена, когда жители Яньани просили Небо укротить водное чудовище. Пагода видела много перемен в истории, многочисленные битвы, разгоравшиеся у ее подножия, и, хотя не могла укротить пенящиеся волны разбушевавшейся реки, но сберегла себя и устояла даже в ноябре 1938 года, когда весь старинный городок превратился в руины под японскими бомбами. Именно тогда ЦК КПК оставил Фэнхуаншань, находившийся в городской черте, и переехал в небольшую деревушку Янцзялин, расположенную неподалеку от городка.
А сейчас древняя пагода, как старец, переживший бури и перемены, выпрямившись, стояла на горе и окидывала нас добрым взором.
Телеги ехали по городку, сохранившему следы бомбежки двухлетней давности. Не было ни одного целого каменного дома. В глаза бросались полуобугленные стволы старых деревьев, походивших на полуплешивых стариков, – с одной стороны у них торчали мертвые сучья, а с другой — живые ветви. Но заметно было, что городок быстро залечивает свои раны. Около дороги понастроено много глинобитных домов, в которых расположились лавки, мастерские, харчевни. По обочине улицы сновали мелкие торговцы, предлагающие свой товар, Местный базар жил активной жизнью. По дороге мы несколько раз проезжали мимо отрядов 8-й армии. Солдаты с винтовками на плечах, скорее всего, отправлялись на передовую. Среди них можно было увидеть интеллигентов в очках и совсем юных, пятнадцати-шестнадцатилетних подростков... До чего же мы им завидовали! Нам тоже не терпелось в рядах 8-й армии выступить на фронт!
|
